В наши дни, когда команда завоёвывает Кубок Стэнли, её игроки победным маршем везут выигранный трофей по всем уголкам планеты, совершая своеобразный круг почёта. В этом году Кубок Стэнли начал своё мировое турне в Сент-Луисе, а затем отправился в крохотный городок Калаху в провинции Альберта, на родину главного тренера Блюз Крейга Беруби на празднование дня Канады.
Оттуда Кубок отправится на восток – в Саскачеван, Манитобу и затем в Онтарио. Ко времени, когда откроются тренировочные лагери сезона 2019/20, он посетит восемь канадских провинций, семь американских штатов плюс Россию, Швецию и Финляндию.
За это время он преодолеет путь свыше 30 000 миль (48 000 километров) и большую часть времени он проведёт в компании своего главного хранителя Фила Притчарда.
Официально, Притчард является куратором хоккейного Зала Славы и вице-президентом ресурсного центра, но его аккаунт в твиттере даёт вам более точное определение @keeperofthecup (хранитель Кубка).
По словам Притчарда, традиция, по которой игроки НХЛ проводят один день с Кубком появилась практически случайно – её начало можно проследить с одного вечера в Торонто в июне 1989 года, во время ежегодной церемонии вручения наград НХЛ.
Притчард проработал в Зале Славы меньше года, Когда Калгари Флэймз выиграли Кубок Стэнли 1989. Флэймз набрали в регулярке 119 очков и были широко представлены среди финалистов на церемонии вручения наград.
Вечером, когда вечеринка посвящённая награждению заканчивалась, Притчард по счастливой случайности стал невольным свидетелем разговора между Фрэнком Торпи, тогдашним начальником службы безопасности НХЛ и форвардом Флэймз Колином Паттерсоном, финалистом в номинации Селке Трофи.
Паттерсон вырос на севере Торонто поблизости от Рексдэйла, и он спрашивал у Торпи нет ли возможности завтра взять Кубок Стэнли на несколько часов домой к его родителям, чтобы отпраздновать победу Калгари в кругу семьи, друзей и соседей.
Торпи сказал ему нет: охрана Кубка значительно усилилась, с тех пор, как мир узнал о его появлении на сцене в стрип-клубе в Эдмонтоне сразу же после победы Ойлерз в 1984 году.
Притчард, упаковывавший трофеи, вызвался помочь.
«Я представился и спросил Колина где он живёт», рассказывает Притчард. «Когда он ответил мне где, я сказал, что могу завезти Кубок к нему, если он хочет, утром на несколько часов, потому что мне всё равно надо было ехать на одно мероприятие в тот же район несколько позднее».
Всё остальное стало уже историей.
«Была уже примерно полночь или даже полпервого ночи, когда мы наконец-то всё упаковали», продолжает рассказ Притчард. «Я сам в то время жил в Бёрлингтоне, поэтому домой я добрался только в час ночи, а Кубок я оставил в Зале Славы. На следующее утро я поехал в центр города, чтобы забрать его и мне пришлось пробиваться через огромные пробки».
«Вспомните, в то время не было GPS и других подобных вещей, так что мне пришлось ориентироваться по карте в попытках отыскать дом Колина. Было около 9:30 утра, когда я наконец-то нашёл его улицу. Выглянув в окно, я увидел целую толпу людей с различными плакатами и сразу понял, должно быть там как раз дом, который я ищу. Это было просто невероятно, такое чувство, что вечеринка планировалась в течение нескольких месяцев. У них была куча баннеров. Не знаю, как он их так быстро всех собрал, но он сделал это».
Сейчас день игрока с Кубком Стэнли — это структурированное организованное мероприятие с детальным планом и сложным расписанием всего путешествия Кубка. В первый же раз всё произошло спонтанно и неожиданно, но странным образом прошло очень органично.
«Хоккей — это продукт эволюции», говорит Фил Притчард. «Он не появился внезапно за один день, игра потихоньку эволюционировала и в конце концов стала хоккеем. Тоже самое произошло и здесь. Всё это переросло в традицию, по которой игроки победившей команды проводят один день с Кубком Стэнли. Что касается меня, то день, когда всё началось – это тот день в доме родителей Колина Паттерсона».
С тех пор прошло уже три десятилетия, за это время слава и известность Притчарда кратно возросли.
Это он каждый год надев белые перчатки полирует Кубок Стэнли перед началом телевизионной трансляции каждого матча финальной серии, в котором может решиться судьба трофея. Долгое время Притчард также снимался в рекламе кредитных карт для одного из NHL’s rights holders, где Кубок Стэнли был главной фигурой сюжета.
Но вернёмся назад в 1989 год. Тогда он был молодым, никому не известным сотрудником зала Славы, который пытался сделать одолжение одному из чемпионов.
По словам Паттерсона, когда он обращался со своей просьбой к Торпи, он понятия не имел каковы были порядки в зале Славы, и кто такой вообще этот Притчард, пока тот сам не сделал ему предложение.
«Когда он сказал, что может помочь, я подумал, что это просто фантастика», рассказывает Паттерсон, «но вы также должны помнить, что это был 1989 год. Тогда не было мобильных телефонов. У вас было не так много способов связаться с другими людьми. К счастью пара моих приятелей присутствовала на церемонии, я сказал им, чтобы они бежали в таксофон и начинали обзванивать всех наших знакомых. Нужно было запустить сарафанное радио. Была уже довольно поздняя ночь, они сделали несколько звонков, я тоже сделал несколько звонков, домой к родителям я вернулся наверно только к пяти часам утра».
Три часа спустя, всё ещё ощущая тяжкие последствия вчерашней вечеринки, Паттерсон проснулся, встал и отправился ходить взад-вперёд по своей улице, стучась в двери соседей и приглашая их на вечеринку. Первым домом, куда он пришёл, был дом Гудвинов, которые жили через три дома от Паттерсонов вниз по улице.
«Я рос вместе с их детьми», рассказывает Паттерсон. «Мистеру Гудвину было уже около 75 лет в то время. Он открыл дверь, обнял меня и сказал: «Колин, прими мои поздравления!». Я сказал: «Мистер Гудвин, в 9 утра к нам домой привозят Кубок Стэнли, были бы рады видеть вас в гостях». Он ответил: «Я бы рад, но я не могу, на это время я записался к дантисту». Тогда я сказал: «Где ваш телефон? Кто ваш дантист?»
«Итак, я позвонил его дантисту, рассказал ему всю историю и спросил, может ли мистер Гудвин прийти на приём попозже? Он только рассмеялся и сказал, что пусть мистер Гудвин приходит, когда захочет». Дальше я стал ходить по всей улице и приглашать всех соседей, последним был дом мистера Карло. Его дети тоже росли вместе со мной, но мистер Карло был очень строгим и грубоватым парнем – однажды я шайбой разбил им окно, это было ещё в 1972 году, и не думаю, что он меня за это когда-нибудь простит».
«И вот, мне уже 29 лет, но я всё ещё боялся стучать в их дверь. Меня пробила дрожь, плюс я начал сильно потеть, потому что на улице было уже довольно жарко, плюс начал сказываться мой недосып. Мой рост 188 см, но мистер Карло тоже довольно крупный коренастый мужчина, даже в его возрасте он выглядит довольно пугающе. Он взглянул на меня и сказал: «Колин Паттерсон, ты разбил шайбой моё окно в 72 году», я ответил: «Мистер Карло, я знаю, знаю, извините пожалуйста, я очень извиняюсь, но мы тут выиграли Кубок Стэнли и его должны скоро привезти к нам домой, так что будем очень рады видеть вас у нас в гостях в 9 часов».
Хоть и было раннее утро, Паттерсон и его друзья проинструктировали всех приносить с собой свою выпивку, так появилась традиция празднования с распитием напитков из Кубка.
«К 8:50 народ подтянулся со своим спиртным», продолжает рассказ Паттерсон. «У моих соседей Ван Ланге было три дочери, они быстро изготовили несколько плакатов и постеров, это было здорово. Итак, мы выстроились перед домом, мы вынесли на улицу старый стол, чтобы на него можно было поставить Кубок Стэнли».
«Девять часов наступили и прошли, а Кубка всё не было. Люди начали немного нервничать. Я их успокаивал: «Не беспокойтесь, скоро приедет бронированный грузовичок и привезёт Кубок, всё будет отлично». Тем временем подъезжало всё больше и больше людей, перед домом родителей собралось уже человек 75 или даже 100».
«В 9:15 я подумал, что точно помню, как Фил говорил мне, что приедет в 9:00, но возможно я был тогда слегка пьян и что-то недопонял или забыл. Я пошёл обратно в дом, но я даже не знал кому звонить. Я не знал номер телефона Фила. Я даже не знал его фамилию».
«В 9:30 ворчание начинало становиться всё громче, когда небольшой хэтчбэк Тойота свернул на улицу и подъехал к нашему дому. Я подумал: «А это ещё кто?» Мне нужно выгнать этого парня отсюда. Я выбежал на улицу, подбежал к машине, водитель выглянул из окна… и это был Фил».
«Я был просто в панике, я спросил: «Фил, а когда привезут Кубок Стэнли?», на что он ответил: «Кубок здесь, у меня в багажнике». Кубок был в багажнике крохотной Тойоты. Мы открыли багажник, всё было не так, как делается сейчас, Кубок просто был завёрнут в пузырчатую плёнку, а сверху накрыт одеялом. Итак, мы его развернули, вытащили наружу, я поднял его над головой, завопил что было мочи и начал праздновать. Это было великолепно. Наконец, я пошёл, чтобы поставить его на место, я был сильно взволнован, так что когда я ставил эту массивную чашу на стол, стол поцарапался, мой отец потом долго его ремонтировал. Мама с укоризной посмотрела на меня, а папа сказал, что наверно надо было что-то подстелить».
«Но было уже слишком поздно».
«С этого момента началась вечеринка и длилась по оценке Паттерсона четыре-пять часов».
«Сейчас существуют все эти правила, что ты не можешь поднимать Кубок и прикасаться к нему, если ты не чемпион, но тогда это никого не беспокоило. Мои друзья таскали его по округе, наливали в него спиртное и пили из него», рассказывает Паттерсон.
«Эта мистика обладания Кубком и его красота – сверкание на солнечном свете – это действительно один из самых ярких дней в моей жизни. Сама победа тоже была запоминающейся, но это празднование с семьей, друзьями и соседями – это было что-то невероятное. Это был незабываемый день».
«Потом, уже после полудня, когда мы начали сворачиваться и гости потихоньку стали расходиться, ко мне подошёл мистер Карло, тот самый которому я разбил окно. Он не сказал ни слова. Он просто положил руку мне на плечо и кивнул головой. Я понял, что меня наконец-то реабилитировали. Затем он ушёл».
На взгляд Притчарда, а именно его точка зрения единственная, которую в данном случае следует принимать во внимание, традиция летнего победного тура Кубка Стэнли была заложена тогда на подъездной дорожке дома Паттерсонов.
«В 1995 году, когда титул впервые выиграли Нью-Джерси Дэвилз, каждый игрок команды-победителя начал получать Кубок в своё распоряжение на один день», рассказывает Притчард. «В 1989 году такой игрок был всего один – Колин Паттерсон. На следующий год Кубок также побывал только у одного человека. Ойлерз стали чемпионами и семья Джона Маклера (тренер Эдмонтона) устроила вечеринку в Род-Айленде, они позвонили и попросили привезти Кубок на один день. Я рассказал им о праздновании у Колина Паттерсона прошлым летом, поэтому я привёз его и Джону Маклеру, чтобы он провёл день с Кубком».
Пингвинз взяли два чемпионства подряд в 1991 и 1992 годах, в оба лета Притчард привозил Кубок Стэнли в город на пару дней, чтобы игроки могли побыть с ним.
В 1993 году чемпионом стал Монреаль, это событие совпало со столетним юбилеем Кубка Стэнли, так что Канадиенс взяли трофей в тур по провинции Квебек. Притчард также сопровождал Кубок в штат Вермонт, домой к Джону Леклеру, а затем в Кингстон к Кирку Мюллеру.
«К этому времени комиссаром лиги стал Гэри Бэттмен, мы стали обсуждать эту тему и в итоге это переросло в нечто большее», рассказывает Притчард.
«Дэвилз стали первой командой, где каждый получил Кубок Стэнли. В команде было 22 игрока, и мы уложили всё в 22 дня. Каждому назвали день, когда он получит Кубок, у игроков не было возможности выбора. Мы провернули эту операцию с середины июля по середину августа».
«На следующий год Колорадо сделали это мероприятие ещё более масштабным, и с тех пор рост только продолжается».
Притчард особенно вспоминает, что каждый раз, когда Мартин Бродер выигрывал Кубок Стэнли с Дэвилз, он устраивал уличный хоккей с друзьями детства, чтобы имитировать, как они в десятилетнем возрасте играли во дворе, воображая, что борются за Кубок Стэнли. В этот раз Кубок стоял рядом с площадкой, и они играли за настоящий, а не воображаемый трофей.
«От того, что произошло после церемонии вручения наград в 1989 году, до прошлого лета, когда Кубок побывал в семи разных странах вместе с игроками Вашингтон Кэпиталз, это было действительно что-то особенное – наблюдать за тем, как разрастается традиция», рассказывает Притчард. «В Россию Кубок прошлым летом привозили дважды. В Данию он вообще приехал первый раз в истории. Сейчас эти 100 дней с Кубком вышли на совершенно новый уровень по сравнению с тем, что было в 1989 году на первой вечеринке у дома Колина Паттерсона.
«Очевидно, что я тоже канадец, который в детстве играл в хоккей и тоже мечтал о выигрыше Кубка Стэнли, как и многие другие. С самого начала я знал, что у меня это не получится, поэтому я стал развивать свою карьеру по административной линии. Мне действительно повезло быть в хоккее и делать то, что я делаю, быть связанным с Кубком Стэнли и с его историей».
«День всегда становится хорошим, когда вы видите улыбающихся людей – а Кубок Стэнли всегда заставляет людей улыбаться».
Лишь несколько лет спустя Колин Паттерсон действительно узнал, насколько важно было то празднование, оно положило начало целой эпохе. К тому времени Притчард и Кубок Стэнли делали рекламу Discover card, которая стала официальным спонсором НХЛ.
«Однажды, совершенно неожиданно, я получил е-мэйл от одной женщины, которую я даже не знал, она писала: «Мы делаем рекламу с Филом Притчардом, топ-10 его моментов с Кубком Стэнли, нет ли у вас каких-то фото или видео с вечеринки», рассказывает Паттерсон. «Я ответил ей, что поищу. Я не знал, законно ли всё это, но в следующий раз я уже получил подтверждение от самого Фила, поэтому я написал своей дочери Стефани, она как раз родилась в 1989 во время серий третьего раунда. Стефани собрала некоторые фото и видео и отправила им. Когда Фил рассказал об этой истории во время рекламы, я понял, что это действительно стало началом новой традиции в НХЛ».
«Да, мне довелось поиграть в хоккей, и это было довольно круто. Конечно, другие парни тоже играли в хоккей и до меня, но у них не было такой вечеринки, как у меня. И Фил тоже был там всё время с широкой улыбкой на лице. Думаю, что всё тогда прошло очень мило и без эксцессов. В прошлом году моя жена Шерри перезаписала наши старые видеокассеты в формат DVD, и пару недель назад я смотрел эти записи на большом экране, я вдоволь насмеялся. На мне были шорты, а в них была заправлена рубашка, сейчас это смотрится нелепо, но тогда был такой стиль. Всё проходило очень весело. Дети моих приятелей, которым сейчас 32, 33 и 34 года тогда были ростом с этот Кубок и фотографировались рядом с ним».
«Это был действительно один из лучших дней в моей жизни, и я могу только представлять, какое удовольствие сейчас получают парни, когда у них есть возможность заранее спланировать свой день с Кубком».
И вот вам в конце постскриптум ко всей этой истории.
В двух кварталах от дома Паттерсонов жил Майкл Фута – нынешний ассистент генерального менеджера Лос-Анджелес Кингз.
Мать Футы работала на ресепшене в стоматологии, куда звонил Паттерсон, чтобы перенести приём мистера Гудвина на другое время в то утро 1989 года.
Паттерсон и Фута были друзьями детства и даже спустя годы собираются каждое лето, чтобы сыграть в бейсбольном турнире.
В 2012 году, когда Кингз взяли первый из своих двух Кубков Стэнли, Фута снова привёз его в свой старый район.
«Это было местечко, куда мы ходили после наших бейсбольных матчей», рассказывает Паттерсон. Оно было совсем небольшим, примерно 200 квадратных футов (18 кв. метров), и Майк приносил Кубок туда. Мой старый дом, где я вырос, был в трёх кварталах от того места. Мои родители там уже к тому времени не жили, а Майк не говорил мне, что собирается это делать. В итоге мы сели в автобус и приехали к старому дому моих родителей. Так что мы сделали ещё фотки на той же самой лужайке 23 года спустя».
«Ещё было забавно, что там сейчас живёт молодая семья азиатов. Когда мы только приехали их не было дома, я стучался в дверь, чтобы объяснить, что мы собираемся делать, но никто не открыл. Но они откуда-то примчались, когда мы были перед домом и позировали с Кубком Стэнли. Мне пришлось пуститься в долгие объяснения, что я вырос в этом доме, о той вечеринке в 1989 году и о том, как мы попытались её повторить.
«Они просто смотрели на меня непонимающим взглядом и у них на лице было написано: «Что вы тут такое несёте?»
«Но мы всё-таки уговорили их тоже сфотографироваться с Кубком. Нас было примерно 30 человек, я там смеялся практически до слёз. Потом мы пошли к дому, в котором раньше жили родители Майка и там проделали тоже самое. Это был ещё один замечательный день для хоккея».
Автор Эрик Духачек
Фотографии любезно предоставлены Колином Паттерсоном изданию The Athletic.
Другие интересные статьи:
«Ребята, которым нравилось драться». Как Фред Шеро сделал из «летчиков» победителей
С 5 по 98, история игровых номеров игроков Тампа-Бэй Лайтнинг
Хулиганы с большой дороги: больше чем головорезы, драчуны и задиры — история Broad Street Bullies — Филадельфии Флайерз 70-х годов
Лучшие прозвища в НХЛ